Николай. Его улыбка, лишь иногда скептическая, сопровождавшая нас даже в непогоду, и неподдельный оптимизм даже осенью, это всё – он, Николай Максимов.

Все мы, сортавальцы, знали его, пусть и по-разному – и не важно, кто по какую сторону баррикад. Мы знали его весёлого, жизнерадостного… даже в самые трудные моменты не лезущего в карман за оптимизмом. Он был наш. Повторюсь – НАШ. Наш – каждого, кто к нему обращался. Никогда не предавал, не сдавал ни полслога, всегда.

Журналистика… Это – не наука, даже не отрасль знания. Она – призвание. И он был призван ею. И служил верно.

Говорят, у каждого – своя правда. Но текст на бумаге, это правда уже всеобщая. И, как бы нам не врали со всех сторон, Максимов – не врал. Как бы не уговаривали, он не был с ними. Правда. Всегда. Лишь в редкие моменты спрятанная за иносказаниями. Но правда же. Пусть, часто только своя.

 Он застал лучшие времена редакции «Красного знамени» –  ещё не умерли старики, что воевали, ещё не пришёл современный попс, когда собеседников заменяют «спикеры» и когда писать грамотно было не только нормой, но и красивым стилем. Он сумел в нашем ремесле сохранить лучшее. В наше время это дорогого стоит… Стажёр, корреспондент, ответственный секретарь, главный редактор – та лестница, которую можно (в те времена) пройти далеко не каждому, потому что не у каждого есть талант. У времени был спрос на таланты.

Дети перестройки, ещё одно потерянное поколение России… Николай пережил это время с честью, был искромётен в суждениях, резок в них, но, при этом, умел услышать, понять и принять.

А теперь его нет. Ушел товарищ, коллега. Ушёл журналист. И эту потерю не возместить.